Рыбалка на другой планете - Страница 18

Боб и Коля поняли друг друга и подружились. Это не тавтология. Понять друг друга и подружиться это два совершенно разных явления. Можно понять друг друга, но не быть друзьями. Можно быть друзьями, но не понимать друг друга, а в данном случае получилось все так, как о том сказано.

Коля оказался очень ценным сотрудником, который и лечил приматов терапевтическим путем, и даже делал некоторые операции. Профессора только языком прищелкивали, когда видели, как работает Коля.

А однажды с Бобом случилось несчастье.

Во время игры Боб ударился головой о клетку. Почесал удрученно ушибленное место, улыбнулся и снова стал носиться по клетке, выполняя поручение Коли точно воспроизвести последовательность развешенных на прутьях карточек, на которых были нарисованы предметы и буквы.

Практически Боб уже безошибочно указывал буквы алфавита в той последовательности, в какой они размещены в грамматике. Я сначала в это не поверил, но, когда увидел как Боб, словно пасьянс, раскладывает на столе алфавит, я был просто удивлен. Если так пойдет, то Боб начнет со слогов, типа па-па, ма-ма, ра-ма, мы-ло, ры-ло, пи-во, вод-ка, воб-ла. Да это же революция в эволюции. Каламбур мой.

На следующий день Боб почувствовал себя хуже. И с каждым днем состояние его ухудшалось. Результаты анализов показали – опухоль мозга. Можно оперировать, но результат стопроцентно летальный. И был предложен гуманный способ лечения Боба – усыпление.

Про людей говорят – это эвтаназия, а про животных – это усыпление. В чем разница? Одно и то же. И тот, и другой есть суть твари Божьи и заслуживают одинакового отношения к себе. Предусмотрена даже уголовная ответственность за негуманное отношение к животным и за причинение телесных повреждений людям. Но одним можно помочь уйти из жизни, чтобы избежать мучений, другим – нельзя.

Вы никогда не видели, когда животному делают усыпляющий укол? Животное не понимает, делают ему живительный или смертельный укол, и смотрит на человек с мольбой в глазах – помоги мне, я такое же живое существо, как и ты. Не убивай меня!

Коля все-таки не ветеринар, а врач и принимал вместе со всеми клятву Гиппократа. Коля обратился к руководству с просьбой, чтобы ему разрешили содержать Боба у себя дома до его естественной кончины, а затем он похоронит его, избавив институт от расходов на утилизацию примата. Вот и еще одно различие между человеком и животным. Человека хоронят, а животного утилизируют. Одно и то же заведение для людей называется крематорий, а для животного – биоутилизатор. И последующее действие называется – захоронение усопшего, а для животных – захоронение биоотходов.

Не мог Коля допустить того, чтобы с его другом совершили акт эвтаназии и закопали в землю как отходы жизнедеятельности человека. Втайне Коля надеялся, что вылечит Боба. Боб снова вернется в институт, потому что он выполнял важную задачу по апробации медпрепаратов для лечения людей.

А так ли гуманна эта процедура апробации? В концлагерях наших военнопленных перевели в разряд обезьян и делали над ними медицинские опыты, чтобы сохранять жизни гитлеровских солдат в различных условиях боя. Вроде бы конечная задача гуманная и не противоречащая канонам того же Гиппократа, но средства достижения целей ни в коем случае нельзя назвать гуманными.

Вечером Коля перевез Боба к себе домой, а расторопный начальник лаборатории оформил документы о гибели инвентарного номера 125891/36 и передачи его в городской биоутилизатор. Клетка свободна, бумаги в порядке. Нет примата и нет проблемы.

В маленькой квартирке Коли мы отделили Бобу уголок, поставили деревянную кроватку, столик для лекарств. Принесли судно и утку, которыми Боб легко научился пользоваться, виновато глядя нас за то, что он сам не может делать то, что тысячелетиями делали его предки.

Коля частенько сидел в институтской библиотеке, штудируя литературу по мозговым заболеваниям. Профилирующие специалисты прямо сказали:

– Молодой человек, не забивайте себе голову абсурдными идеями. У нас достаточно проблем с человеческим мозгом. И, честно, говоря, если бы ваша фамилия была хотя бы Пирогов или Иванов, то вы уже давно были светилом нашей медицинской науки.

Что же, они правы. Если бы не было того злополучного детского фильма, то и судьба Николая Васечкина была бы совершенно иной и его вряд ли бы интересовали проблемы молодого примата по кличке Боб.

Для ухода за Бобом Коле Васечкину дали отпуск по уходу за родственником. Боб действительно стал родственником Коли. Так как Боб был снят с довольствия в институте, то вся тяжесть его содержания легла на Колины плечи. Ну, и мы так, по-дружески, кое в чем помогали им.

Бобу очень нравилось смотреть мультфильмы, особенно серию мультфильмов про Шрэка. Он достаточно активно реагировал на происходящие события. Что сделаешь, если эти мультфильмы в основном рассчитаны на приматов.

Однажды, когда Коля готовил на кухне обед, он вдруг услышал интересный диалог двух телевизионных героев. Шел фильм по рассказу Михаила Булгакова «Собачье сердце».

– Да что вы все… То не плевать. То не кури. Туда не ходи… Что ж это на самом деле. Чисто как в трамвае. Что вы мне жить не даете?! И насчет «папаши» – это вы напрасно. Разве я вас просил мне операцию делать? Хорошенькое дело! Ухватили животную, исполосовали ножиком голову, а теперь гнушаются. Я, может, своего разрешения на операцию не давал. А равно (человечек завел глаза к потолку, как бы вспоминая некую формулу), а равно и мои родные. Я иск, может, имею права предъявить! Уж, конечно, как же, мы понимаем-с. Какие уж мы вам товарищи! Где уж! Мы в университетах не обучались…